![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
shpilkesВ Лодзи мы жили в частном доме у пани Анны, хорошо говорящей по-русски. Добротный двухэтажный особнячок в пригороде, большой сад вокруг него, полный ягод - малины, крыжовника и смородины всех цветов.
- Собирайте любые, - обвела рукой свои владения пани, - в чай добавлять хорошо!
В Польше пьют черный чай и едят гречку - она продается в супермаркетах. Дальше, на Запад, чаи становятся все более и более зелеными, а гречка вовсе исчезает из продажи (к слову сказать, я ее не люблю). А вот фруктов появляется все больше и больше - земляника, клубника, черника, «черника америцка» (голубика), ежевика, малина, смородина... Сейчас, в разгар лета, все дешево и вкусно - и в супермаркетах, и в хозяйских огородах. Польские и чешские хозяйки предпочитают употреблять ягоды живьем, по мере созревания, и шеренги банок с вареньем заготавливают редко.
Вечером пани Анна заходит к нам поболтать. Говорит, раз к ней ездят гости из России, надо постоянно совершенствовать язык.
- Не сообразила я, - вздыхает Анна, - попросить вас привезти из Москвы книги доктора Неумывакина. У него больше тридцати книг издано, а на польский перевели совсем мало, - сокрушается она, качая головой.
Заметив, что мы никак не реагируем на фамилию, она спрашивает:
- Вы, конечно, знаете профессора Неумывакина?
- Нет, - говорю, - никогда не слышали. А про себя думаю: наверняка очередной лжеврач, лечит мочой, зелеными шишками или, того хуже, каким-нибудь биорезонансом.
- Вы наверно очень здоровые люди! - с ноткой зависти произносит Анна, - ведь Неумывакин - величайший российский доктор.
Записываю ей свой email и обещаю прислать творчество «величайшего доктора», если найду его в Москве в печатном виде. А Анна пытается вспомнить по-русски слово, обозначающее метод лечения, применяемый гениальным профессором. Но не может. На том и расходимся.
Утром выясняю у Гугла, что лечил (в прошедшем времени, бо помер недавно) Неумывакин пациентов не мочой, а перекисью водорода и, ессно, проходит по разряду «шарлатан вульгарис». Так что я угадала.
Но мы уже едем дальше - в лучшую страну на свете, в Чехию. В город Либерец, где я еще не была. Но про город я напишу отдельно, а пока про либерцких хозяев.
В Либерце мы поселились в пригороде с романтическим названием Страж-над-Нисой. Дом довольно старый, а хозяева, наоборот, молодая пара с ребенком, бегло говорящая по-английски и совсем не знающая русского. Сдают три со вкусом оформленные комнаты, наполненные антикварной мебелью 1940-1950-х гг. - с огромным обеденным столом, окруженным венскими стульями, медным светильником и широченными полированными кроватями светлого дерева. Даже пепельница на балконе у них из старого густо-оранжевого стекла с надписью "Подебрады 1943". На руках хозяин держит пеструю кошку в антиблошином ошейнике, явно стремящуюся познакомиться с нами поближе. На вопрос дочки, как зовут котейку, парень зависает, тщетно пытаясь перевести кличку на английский, а потом выдает практически по-русски: Беззубка!
Слово за слово, выясняется, что кошка любит гостей, и если мы не закроем балкон, будет постоянно к нам проникать.
Следующее утро начинается с требовательного кошачьего мяу, звонко разносящегося по всему двору. Под балконной дверью сидит пестрая кошка и улыбается мне четырьмя клыками (что при полном отсутствии других верхних и нижних зубов выглядит слегка по-пиратски).
На столе уже стоят ароматные маффины, приготовленные хозяйкой, но Беззубка деловой походкой направляется прямо к венскому стулу, вспрыгивает на него и начинает высматривать на столе какое-нибудь более существенное, желательно мясное угощение. Что ж, по-видимому, в этой кошке живет собачья душа - поведение у нее весьма рациональное. Приходится угощать ее шункой. Собрав с нас свою, кошачью плату без всякого AirBnb, Беззубка довольно мурчит и устраивается дрыхнуть у меня на коленях.
А нас, между прочим, ждут два замка, телебашня и один стекольный музей.
- Собирайте любые, - обвела рукой свои владения пани, - в чай добавлять хорошо!
В Польше пьют черный чай и едят гречку - она продается в супермаркетах. Дальше, на Запад, чаи становятся все более и более зелеными, а гречка вовсе исчезает из продажи (к слову сказать, я ее не люблю). А вот фруктов появляется все больше и больше - земляника, клубника, черника, «черника америцка» (голубика), ежевика, малина, смородина... Сейчас, в разгар лета, все дешево и вкусно - и в супермаркетах, и в хозяйских огородах. Польские и чешские хозяйки предпочитают употреблять ягоды живьем, по мере созревания, и шеренги банок с вареньем заготавливают редко.
Вечером пани Анна заходит к нам поболтать. Говорит, раз к ней ездят гости из России, надо постоянно совершенствовать язык.
- Не сообразила я, - вздыхает Анна, - попросить вас привезти из Москвы книги доктора Неумывакина. У него больше тридцати книг издано, а на польский перевели совсем мало, - сокрушается она, качая головой.
Заметив, что мы никак не реагируем на фамилию, она спрашивает:
- Вы, конечно, знаете профессора Неумывакина?
- Нет, - говорю, - никогда не слышали. А про себя думаю: наверняка очередной лжеврач, лечит мочой, зелеными шишками или, того хуже, каким-нибудь биорезонансом.
- Вы наверно очень здоровые люди! - с ноткой зависти произносит Анна, - ведь Неумывакин - величайший российский доктор.
Записываю ей свой email и обещаю прислать творчество «величайшего доктора», если найду его в Москве в печатном виде. А Анна пытается вспомнить по-русски слово, обозначающее метод лечения, применяемый гениальным профессором. Но не может. На том и расходимся.
Утром выясняю у Гугла, что лечил (в прошедшем времени, бо помер недавно) Неумывакин пациентов не мочой, а перекисью водорода и, ессно, проходит по разряду «шарлатан вульгарис». Так что я угадала.
Но мы уже едем дальше - в лучшую страну на свете, в Чехию. В город Либерец, где я еще не была. Но про город я напишу отдельно, а пока про либерцких хозяев.
В Либерце мы поселились в пригороде с романтическим названием Страж-над-Нисой. Дом довольно старый, а хозяева, наоборот, молодая пара с ребенком, бегло говорящая по-английски и совсем не знающая русского. Сдают три со вкусом оформленные комнаты, наполненные антикварной мебелью 1940-1950-х гг. - с огромным обеденным столом, окруженным венскими стульями, медным светильником и широченными полированными кроватями светлого дерева. Даже пепельница на балконе у них из старого густо-оранжевого стекла с надписью "Подебрады 1943". На руках хозяин держит пеструю кошку в антиблошином ошейнике, явно стремящуюся познакомиться с нами поближе. На вопрос дочки, как зовут котейку, парень зависает, тщетно пытаясь перевести кличку на английский, а потом выдает практически по-русски: Беззубка!
Слово за слово, выясняется, что кошка любит гостей, и если мы не закроем балкон, будет постоянно к нам проникать.
Следующее утро начинается с требовательного кошачьего мяу, звонко разносящегося по всему двору. Под балконной дверью сидит пестрая кошка и улыбается мне четырьмя клыками (что при полном отсутствии других верхних и нижних зубов выглядит слегка по-пиратски).
На столе уже стоят ароматные маффины, приготовленные хозяйкой, но Беззубка деловой походкой направляется прямо к венскому стулу, вспрыгивает на него и начинает высматривать на столе какое-нибудь более существенное, желательно мясное угощение. Что ж, по-видимому, в этой кошке живет собачья душа - поведение у нее весьма рациональное. Приходится угощать ее шункой. Собрав с нас свою, кошачью плату без всякого AirBnb, Беззубка довольно мурчит и устраивается дрыхнуть у меня на коленях.
А нас, между прочим, ждут два замка, телебашня и один стекольный музей.