Entry tags:
День космонавтики
Я не застала триумфа Гагарина, слетавшего в космос первым. Поэтому День космонавтики ассоциируется у меня с апрелем 1981 года.
Мне 10 лет. Мы с отцом едем в электричке в Звездный городок, закрытый для широкой публики. Отца, всю жизнь посвятившего советской космонавтике, там ждет конференция по поводу юбилейной даты, а мне обещан музей. В предвкушении я ерзаю на деревянном сидении, то прилипаю к окну в надежде поскорее увидеть «звездные» дома, в которых живут космонавты, то обрушиваю на читающего газету отца очередную серию вопросов. Как всякого советского школьника больше всего меня занимает космическая еда в тюбиках: какая она на вкус? И как они ее там едят в невесомости? И как они там пьют воду или чай, или, может, «байкал» космонавтам тоже выдают в полет? В тюбике? Отец, отрываясь от газеты, терпеливо отвечает на все мои почему, зачем и как. Но я не успокаиваюсь и от темы еды перехожу к полетам на Луну. Почему Гагарин слетал первым в космос, а на Луну первыми добрались американцы? Это несправедливо, первыми должны были долететь мы!
Тут отец решительно складывает газету и, пристально глядя на меня, качает головой: «Ерунду говоришь. Космос – это не спортивные соревнования. Космос общий. Общечеловеческий, понимаешь? Его может исследовать и освоить только все человечество сообща. Наступит время, и люди объединятся, чтобы летать на Луну и на Марс. В космосе нет границ между странами».
Мне, жертве советской образовательной системы с ее непременным торжеством советского человека везде и всюду, папины слова кажутся странными. Но электричка подъезжает к Звездному городку, и я со всех ног устремляюсь в обещанный музей – смотреть тюбики с космической едой.
…Прошло 30 лет. Космическую еду я с тех пор видела и даже пробовала не раз. И теперь меня занимает совсем другой вопрос: а наступила ли эта исследовательская эра для России? Нет, я в курсе совместных космических программ, но программы где-то там, далеко и высоко. А в нашей повседневной жизни что, кроме навязчивой и такой непродуктивной гордости, мол, 50 лет назад МЫ были первыми в космосе? Одичание и деградация, шаманы и гадалки по всем телеканалам, РПЦ в школе, в очередной раз перенесенное (теперь уже на лето) открытие московского планетария… Объединенное человечество, быть может, освоит космос, слетает и на Марс. Но вдруг ошибся отец? Вдруг оно это сделает без НАС? Ведь в отцовском институте дорабатывают свой век пенсионеры, а все талантливые студенты уезжают исследовать космос в другие страны. Но что мы знаем о том? Нас это не волнует, и к очередному юбилею мы поставим очередной памятник НАМ, впервые слетавшим в космос.
Мне 10 лет. Мы с отцом едем в электричке в Звездный городок, закрытый для широкой публики. Отца, всю жизнь посвятившего советской космонавтике, там ждет конференция по поводу юбилейной даты, а мне обещан музей. В предвкушении я ерзаю на деревянном сидении, то прилипаю к окну в надежде поскорее увидеть «звездные» дома, в которых живут космонавты, то обрушиваю на читающего газету отца очередную серию вопросов. Как всякого советского школьника больше всего меня занимает космическая еда в тюбиках: какая она на вкус? И как они ее там едят в невесомости? И как они там пьют воду или чай, или, может, «байкал» космонавтам тоже выдают в полет? В тюбике? Отец, отрываясь от газеты, терпеливо отвечает на все мои почему, зачем и как. Но я не успокаиваюсь и от темы еды перехожу к полетам на Луну. Почему Гагарин слетал первым в космос, а на Луну первыми добрались американцы? Это несправедливо, первыми должны были долететь мы!
Тут отец решительно складывает газету и, пристально глядя на меня, качает головой: «Ерунду говоришь. Космос – это не спортивные соревнования. Космос общий. Общечеловеческий, понимаешь? Его может исследовать и освоить только все человечество сообща. Наступит время, и люди объединятся, чтобы летать на Луну и на Марс. В космосе нет границ между странами».
Мне, жертве советской образовательной системы с ее непременным торжеством советского человека везде и всюду, папины слова кажутся странными. Но электричка подъезжает к Звездному городку, и я со всех ног устремляюсь в обещанный музей – смотреть тюбики с космической едой.
…Прошло 30 лет. Космическую еду я с тех пор видела и даже пробовала не раз. И теперь меня занимает совсем другой вопрос: а наступила ли эта исследовательская эра для России? Нет, я в курсе совместных космических программ, но программы где-то там, далеко и высоко. А в нашей повседневной жизни что, кроме навязчивой и такой непродуктивной гордости, мол, 50 лет назад МЫ были первыми в космосе? Одичание и деградация, шаманы и гадалки по всем телеканалам, РПЦ в школе, в очередной раз перенесенное (теперь уже на лето) открытие московского планетария… Объединенное человечество, быть может, освоит космос, слетает и на Марс. Но вдруг ошибся отец? Вдруг оно это сделает без НАС? Ведь в отцовском институте дорабатывают свой век пенсионеры, а все талантливые студенты уезжают исследовать космос в другие страны. Но что мы знаем о том? Нас это не волнует, и к очередному юбилею мы поставим очередной памятник НАМ, впервые слетавшим в космос.